«Кадровые проблемы решаются нормальными зарплатами»

— Иван Васильевич, давайте начнем с цен на золото. Насколько ваше предприятие пострадало от этой проблемы?

— Лично я особой проблемы здесь не вижу. И вот почему. В течение долгого времени цена на золото держалась на довольно высокой планке в 1 700–1 800 рублей за грамм. И все к этому привыкли. Хотя еще не так давно цены были гораздо ниже. Но к хорошей жизни привыкаешь быстро. Тем более что некоторые аналитики предсказывали ценовой рост до 2 000 рублей за грамм. Да-да, и так было. Мы сталкивались с такими прогнозами. А тут — раз, и падение, причем до 1 200 рублей за грамм. Для кого-то это, возможно, стало неприятной неожиданностью. Но не для нас. Наше предприятие, руководит которым опытный производственник и управленец Петр Мартынович УСТИЛОВСКИЙ, в принципе, оказалось готовым к таким изменениям. Определенные проблемы, конечно, возникли, но я бы не назвал их критичными. Скорее, речь шла о типично рабочих моментах. Тем более что в дальнейшем ценовая планка поднялась до 1 560 рублей за грамм золота. Так что работать можно. 

— Видимо, и курс доллара вас также обнадеживает?

— Конечно! Вот при этом соотношении цены на золото и курса доллара отраслевые предприятия могут работать нормально. А о том, что нас ждет дальше, гадать не стоит. Как я уже и сказал, прогнозы аналитиков сбываются далеко не всегда. Мы же чистой воды производственники и мыслим иными категориями. Для нас главное — хорошо подготовиться к сезону и не менее хорошо отработать этот сезон. Ну и, конечно же, приобретать лицензии. Без новых объектов говорить о каком-то развитии не приходится. 

— Кстати, о новых объектах. Насколько я знаю, до недавнего времени их у вас было два — Бурпала и Левобережный. Сейчас та же ситуация?

— Нет, разумеется. Я ведь не случайно сказал, что для развития нужно постоянно выходить на новые площадки. Поэтому в течение этого сезона мы будем работать еще и на новых объектах — Аммунакит и Раздольный. 

— В прошлом году ваша компания добыла 280 килограммов золота. А каковы планы на текущий год?

— Если реально подтвердятся запасы на новых участках, то добудем примерно столько же золота, сколько и в прошлом году. Может, и больше, однако я намеренно говорю об этом с известной долей осторожности. Знаете, мы реалисты и в этой связи предпочитаем даже в самых взвешенных прогнозах делать поправку на обстоятельства. Как говорится, лучше запланировать меньше, да сделать больше, чем наоборот. 

— Вот мы с вами коснулись темы получения лицензий. Многие руководители отраслевых компаний говорят, что этот процесс, во-первых, тяжеловесный по объему документооборота, а во-вторых, непрозрачный, поскольку чиновники Роснедр могут не допустить компанию до участия в аукционе с расплывчатой формулировкой — неправильно оформленные заявочные документы. Вы разделяете такую позицию коллег?

— Да, разделяю. Хотя оговорюсь сразу, именно наше предприятие никто от аукционов не отфутболивал. Устранить какие-то недочеты в документах — да, требовали, а вот откровенного прессинга мы не испытывали. Но дело не в этом. Ваши собеседники правильно отметили — для участия в торгах требуется заполнять множество никому не нужных бумаг. Да и сама процедура допуска до этих торгов, действительно, непрозрачна. Получается, с одной стороны, государство заставляет нас заниматься лишней бумажной работой, а с другой — предоставляет чиновникам право произвольного принятия решений. Всё это, разумеется, в корне неправильный подход. Я могу привести в этой связи и другие примеры. Чтобы вести разведочные работы, мы должны опять-таки оформлять массу всевозможных документов. Но это цветочки по сравнению с той бюрократической работой, которой мы вынуждены заниматься при подготовке к утверждению запасов. Это просто колоссальный объем согласований. И документооборот тут очень большой. 

— Но какая-то логика здесь есть?

— Поймите меня правильно, я никого не привык критиковать. Тем более, не зная тонкостей работы государственных служащих. Но вот кто ответит мне на такой вопрос — для чего чиновнику знать, насколько износился мой компьютер при подготовки документов для этого же чиновника? А ведь мы и такие отчеты составляем.

— Вы шутите?

— Нисколько, и такие бумаги мы заполняем. Это — официальное требование. Хотя и очень странное требование. Казалось бы, компьютер-то мой. Он покупался не за государственные деньги, а за счет средств предприятия. И почему я должен отчитываться за его износ перед государственной структурой? Но вопрос остается без ответа. И таких примеров я вам могу привести довольно много. 

— Разговоры о необходимости принимать Горный кодекс идут в течение вот уже нескольких лет. Вы разделяете позицию тех, кто настаивает на принятии этого кодекса?

— А я не думаю, что это станет панацеей от отраслевых проблем. Есть ФЗ «О недрах», примут Горный кодекс — какая разница, как именно будет называться тот или иной документ? Главное, чтобы по нему можно было нормально работать. Вот в чем дело. Не стоит полностью менять одно на другое. А вот при правильных изменениях даже действующее законодательство может стать прозрачным и удобным для исполнения. 

— Вы считаете, что можно эффективно работать даже при действующем законодательстве?

— Разумеется, ведь мы же работаем. И достаточно успешно. Но решать проблемы на законодательном уровне, конечно же, надо. От этого выиграют и участники рынка, и государство. 

— И что нужно изменить в первую очередь?

— На мой взгляд, требуется сделать процедуру распределения лицензий по-настоящему комплексной. Вот где элементарная логика в том, что мы вначале получаем лицензию по одному закону, а потом начинаем приводить эту же лицензию в соответствие с другими нормативными актами? Причем за свой счет землю оформляем, водные ресурсы и так далее. И ладно бы ситуация была хоть и неудобной, но неизменной. Так нет, здесь тоже наблюдается чехарда. Появляются, например, особо охраняемые природные территории. А мы как раз там и работаем, на этих территориях. У нас чуть ли не любой лес или берег любого ручья — уже особо охраняемая зона. И как нам быть? Сворачивать работу? Ничего не разведывать и не добывать? Так государство от этого только пострадает. 

— Вы предлагаете изменить сам подход к лицензированию?

— По моему мнению и по мнению многих моих коллег, было бы целесообразно внести изменения в ФЗ «О недрах», а также в другие нормативные акты, и включить в лицензию все согласования. То есть приобретай разрешительный документ и начинай работать. Все согласования государство за тебя уже произвело. Вот такой подход позитивно отразится на развитии нашей отрасли. 

— Тем более, насколько я понимаю, за любую лицензию платятся серьезные деньги. А в итоге, недропользователь получает на руки бумагу, за которую приходится выкладывать всё новые и новые средства. Но уже другим государственным структурам и за получение других разрешений. Так обстоит дело?

— Да, именно так дело и обстоит. По сути, на этапе лицензирования нам продают кусок земли. Всё, не более того. Даже подсчитанные там запасы — это всё равно писанина вилами по воде. Мало ли что и кто там нарисовал? То есть мы покупаем кота в мешке. И однозначно рискуем. Так пусть эти риски будут хотя бы оправданы полноценной лицензией с готовыми согласованиями земельных, водных и других вопросов. 

— Складывается впечатление, что на рынке недропользования пока позитивных сдвигов нет и не предвидится. Это так?

— Вы не правы. Позитивные сдвиги как раз есть. И ситуация, действительно, постепенно меняется в лучшую сторону. Может, не такими темпами, как нам бы хотелось, но факт остается фактом. 

— А примеры можно?

— Да пожалуйста. Еще недавно головной болью недропользователей было согласование локальных проектов на добычу полезных ископаемых. О необходимости отменить эту процедуру говорили многие специалисты. И вот — пожалуйста, ее отменили. Теперь согласовывать локальные проекты не нужно. Также ушло в прошлое требование страховать запасные объекты. Это тоже внушает нам определенный оптимизм. Так что всё постепенно меняется в лучшую сторону. Думаю, и во всех остальных проблемных вопросах также произойдут позитивные изменения. Жизнь не стоит на месте. И рано или поздно, но всё становится на свои места. Так что поводов для уныния нет, нужно просто работать много и честно. 

— Вот давайте поговорим как раз о честной и продуктивной работе. Еще несколько лет назад дальневосточные производственники говорили о том, что им не хватает квалифицированных специалистов. Сейчас они же говорят: да ладно квалифицированных, обычных рабочих, что называется, «на лопату» найти проблематично. Не говоря уж о профессионалах. Ваше предприятие испытывает кадровый голод?

— Нет, кадровый голод мы не испытываем. Мне не хотелось бы подвергать критике чью-то позицию, тем более если я не знаком с проблемой того или иного предприятия в той или иной отрасли. Может, кто-то и правда не может найти людей, как вы говорите, даже «на лопату». Но, как мне кажется, тут есть некий элемент лукавства. 

— Что вы имеете в виду?

— А кадровые проблемы, на мой взгляд, решаются просто — нормальными зарплатами и современными условиями труда. Вот, собственно, и всё. А еще работодатель должен быть абсолютно честным по отношению к своим работникам. Приведу в качестве примера нашу компанию, руководство которой, во главе с генеральным директором Петром Мартыновичем Устиловским, исповедует предельно прозрачный кадровый принцип — мы никому и никогда не обещаем золотые горы, но в то же время честно, без лукавства выполняем свои обязательства. Например, на каких-то предприятиях соискателям говорят: ты у нас будешь зарабатывать 100 тысяч рублей в месяц. Человек радостно соглашается. А по итогам сезона на руки выдаются вообще копейки. И человеку «резонно» объясняют, мол, всё правильно. Из 100 тысяч вычтен подоходный налог, расходы на твое питание и проживание, стоимость твоей спецодежды, оплату твоего проезда на вахту и так далее. А в прошлом году у недобросовестных работодателей еще одна мотивация появилась — падение цены на золото. Дескать, извини, мы рассчитывали на одну сумму, а из-за этой ценовой неразберихи получилась другая. Меньшая, естественно. 

— А как происходит у вас?

— А у нас всё просто. Мы изначально озвучиваем человеку его «чистую» зарплату. Например, если промприбористу с учетом КТУ и премии гарантируют у нас 60 тысяч, то на руки он получит именно 60 тысяч. Налоги за него мы уже заплатили, питание, проживание, спецодежда и проезд у нас бесплатные. Всё просто и прозрачно. 

— Но промприборист — это, скажем так, не самая высокооплачиваемая категория работников в добывающих предприятиях. Соответственно, квалифицированные рабочие получают у вас значительно больше?

— Да, значительно больше. Тот же бульдозерист зарабатывает у нас не менее 100 тысяч рублей в месяц. И, повторюсь еще раз, чистыми деньгами. Поэтому люди у нас и держатся. Костяк компании фактически не меняется вот уже 12 лет, с момента создания организации. Да и сезонные работники приезжают к нам в течение семи, восьми, а то и десяти лет. Многие уже своих детей на работу к нам устраивают, других родственников. Все знают, что за честную работу мы платим честные деньги. Это — наш принцип. Поэтому и кадрового голода мы не испытываем. 

— Откуда приезжают к вам рабочие?

— Да отовсюду. Из Украины, из Санкт-Петербурга, из Подмосковья, из Поволжья, из Сибири, из Хабаровска, из Благовещенска… У нас в этом плане чуть ли не вся карта страны представлена. Люди дорожат своей работой. А мы дорожим своими людьми. Вот так и работаем. И могу сказать совершенно точно — у нас сложился хороший коллектив настоящих профессионалов, где все трудятся на общую пользу. 

— А сколько человек работает в ООО ЗДП «Зимовичи»? 

— В сезон порядка 160–170 человек. У нас каждый человек, что называется, на счету. Лишних нет, все при деле. 

— Испытываете ли вы проблемы с обновлением парка техники?

— Таких проблем у нас нет. Хотя, конечно, и техника, и запчасти стоят недешево, но свой парк мы обновляем постоянно. В частности, на сегодняшний день у нас работают 14 тяжелых бульдозеров Komatsu 13-355, 10 малых бульдозеров, 8 погрузчиков, 4 экскаватора и другая техника. 

— Последний вопрос: как нам рассказывали, ваше предприятие ведет серьезную социальную работу в Тындинском районе Амурской области. О чем идет речь?

— А мы стараемся на этом внимание не акцентировать. Да, мы регулярно оказываем поддержку детским садам и другим учреждениям. Помогаем людям и адресно, и по просьбе руководителей администрации Тындинского района. Но это — наш долг перед своей малой родиной и перед нашими земляками. И этим всё сказано.