«Нельзя терять рабочий класс»

История забайкальской золотодобычи развивалась в три этапа: дореволюционный, советский и рыночный. Но самыми, скажем так, болезненными были межэтапные периоды, когда в двадцатые годы отрасль была полностью национализирована и когда в лихие девяностые многие предприятия прекратили своё существование. Что же касается постперестроечной лихорадки, то это тема отдельного разговора, поскольку выжившие тогда организации смогли сохраниться только благодаря титаническим усилиям своих руководителей. Об этом мы и побеседовали с председателем артели «Даурия» Владимиром КОРЕШКОВЫМ.

Начать заново   

— Владимир Михайлович, насколько известно, вы ветеран золотодобывающей отрасли Забайкалья. Работали и при советской власти, успешно работаете и сейчас. А когда вы пришли в отрасль?

— В 1976 году, после окончания политехнического техникума. Я ведь местный — родился и вырос в Забайкалье, где горняцкие традиции всегда были в почёте. Поэтому мой профессиональный путь был, видимо, предопределён. Вначале я работал в Восточной экспедиции Читинского геологического управления и параллельно получал высшее образование горного инженера. В 1986 году был назначен руководителем прииска «Средняя Борзя» горно-обогатительного комбината «Балейзолото», который, в свою очередь, входил в знаменитое производственное объединение «Забайкалзолото».

— Это ведь было время, когда золотодобывающие предприятия находились на подъёме?

— Скажем так, не все. Тот же прииск «Средняя Борзя» был не в лучшем положении: страдали и организация труда, и производственная дисциплина. Моей первой задачей стало выправить эту ситуацию. В результате мы внедрили на прииске передовой по тем временам хозрасчётный метод, как это было принято в лучших старательских артелях страны. Но в начале девяностых стало понятно: отрасль близка к краху. О чём говорить, если с нами по полгода не рассчитывались за сданное золото? Приходилось кредитоваться, чтобы как-то работать. Но и проценты по кредитам зашкаливали, доходили до 120 процентов годовых. Поняв, что так дальше продолжаться не может, в январе 1992 года мы организовали артель «Даурия» и, самое главное, что, имея хозрасчётный опыт, были готовы к экономической самостоятельности.

С полной отдачей

— Как артель «Даурия» отработала первый промывочный сезон?

— Планы по добыче золота мы не только выполнили, но и перевыполнили. С тех пор наше предприятие всегда старается добиваться своих целей.

— Как вы считаете, можно ли было в те годы сохранить то же объединение «Забайкалзолото»?

— Можно, конечно! Да, пришлось бы перепрофилировать входящие в объединение предприятия, перевести их на экономическую самостоятельность, видоизменить функционал самого «Забайкалзолота», внедрить холдинговый формат работ, но производственное объединение было бы сохранено. Другой вопрос, что тогда никому из руководителей это не было нужно и все производственные структуры выживали как могли. В итоге остались единицы.

— Изначально кадровый костяк «Даурии» составили специалисты «Средней Борзи»?

— В определённой степени да, хотя кадровый голод у нас был серьёзный. А когда стали разваливаться сельскохозяйственные предприятия в нашем родном Нерчинско-Заводском районе Забайкальского края, многие работники бывших совхозов пришли к нам. Конечно, людей приходилось обучать с ноля, однако другого выхода у нас не было.

— После окончания первого промсезона и получения первой прибыли на что направили заработанные деньги?

— Приобрели бульдозерную и автомобильную технику, горно-обогатительное оборудование. И с тех пор мы постоянно обновляем свой парк. Если говорить о бульдозерах, то сейчас это в основном Komatsu, а также «Четра». Экскаваторы и погрузчики, главным образом, китайского и корейского производства. Автомобили самые разные. Так что техникой мы обеспечены в полном объёме — парк артели уже давно превышает 200 единиц техники.

— А сколько у вас промприборов?

— В общей сложности шесть ПГШ-75 гидроэлеваторного типа. Для структуры россыпей, где вскрыша не превышает десяти метров, это оптимальный вариант — нам слишком мощные приборы не нужны. Но ведь мы ещё и дражный флот используем, а точнее, две 250-литровые драги (№ 167 и 168), на которых произвели полный капитально-восстановительный ремонт.

— Где расположены ваши участки?

— Три участка входят в структуру артели «Даурия», и ещё один относится к нашему дочернему предприятию «Вертикаль». Есть промбаза в Читинском районе. Что же касается производственной географии, то мы работаем в четырёх районах Забайкалья — Нерчинско-Заводском, Калгинском, Красночикойском и, как уже было сказано, Читинском.

— Сколько золота добывает артель ежегодно?

— Порядка 800 килограммов. О содержании говорить не буду — всё зависит от структуры каждого участка.

— Геологоразведочные работы проводите?

— Конечно, но ведём в основном эксплуатационную разведку. Как говорится, чтобы пашни не мыть.

— А на техногенных образованиях работаете?

— Да, на дражных участках, ведь когда драга передвигается, она попутно перемывает и техноген.

Всё своё

  — За почти три десятилетия артель «Даурия» стала одним из крупнейших отраслевых предприятий Забайкалья. Но ведь вы ещё и сельскохозяйственное направление развиваете?

— В советские годы в селе Явленка Нерчинско-Заводского района был довольно крупный совхоз. Но в период безвременья девяностых он, что называется, развалился. И вот на основе бывшего совхоза мы и создали свой сельхоз­участок. Занимаемся животноводством (как мясным, так и молочным), коневодством и свиноводством. На сегодняшний день содержим 1400 лошадей, 500 свиней и 600 голов КРС. Так что мясом и молоком наши работники обеспечены. Также у нас более одной тысячи гектаров посевных площадей. Выращиваем пшеницу, овёс, ячмень и сочный сенаж. Кроме этого, сажаем картофель, капусту, лук, морковь, свёклу, огурцы, помидоры и другие овощи — тоже для обеспечения своих работников качественным питанием.

— Последний вопрос: какая основная проблема на вашем предприятии?

— Вне всякого сомнения, кадровая. Вот смотрите: у нас работают более 500 человек. Зарплаты достойные, условия труда и быта тоже. Но хорошие специалисты (бульдозеристы, экскаваторщики, водители погрузчиков, сварщики и другие) на вес золота. Проблема, конечно же, общегосударственная. В своё время вместе с производством фактически была уничтожена и система профессионально-технического образования. Выпускники школ рванули получать профессии юристов, экономистов, менеджеров... А вот рабочий класс стал постепенно исчезать. И я не понимаю: неужели среди школьников не осталось тех, кто хочет стать хорошим бульдозеристом или экскаваторщиком и пойти работать в золотопромышленную, строительную или дорожную организации? Раньше было наоборот. В классе учились, допустим, 25 человек. Все получали аттестаты, и всего 6—7 ребят шли в вузы, остальные — в техникумы. Я и сам после школы в техникум поступил и лишь после того, как поработал на горном предприятии, когда понял, что это моё, принял решение заочно учиться в вузе. Это как раз нормальная ситуация.

Так что государство должно уделить особое внимание возрождению системы качественного профессионально-технического образования. Иначе мы навсегда потеряем рабочий класс, а вместе с ним и нашу промышленность.

Беседовал Александр МАТВЕЕВ