«Малый и средний бизнес в золотодобыче никому не нужен»

ООО «Спокойный», старатели которого моют золото в Ягоднинском районе Магаданской области, — небольшое предприятие. План на нынешний сезон — 70 кг металла, на 7 августа намыто 50 кг. Но вполне возможно, что история компании идет к концу — слишком серьезные проблемы стоят сегодня перед малым и средним бизнесом в сфере золотодобычи.

   Наш собеседник — генеральный директор предприятия Владимир Найман.

— Владимир Августович, как могло случиться, что вполне устойчивая компания со столь опытным профессионалом во главе рассматривает вопрос о прекращении деятельности?

— Главным образом, дело в том, что очень трудно вести добычу в сегодняшних условиях. Слишком много бюрократических препон, ненужных проверок, огромного количества, опять же, никому не нужных бумаг.

   Хороших месторождений золота в районе не осталось. Я мог бы взять лицензии без запасов и продолжать добывать золото на них, но с одним условием — в приложении будет написано только одно — сколько золота я должен добывать на лицензии в год. А сейчас приложение к лицензии без запасов составляет 19 страниц и с такими условиями, как будто это новый Клондайк.

   Вот давайте рассмотрим конкретную ситуацию нашего предприятия. У меня 4 лицензии на ручье Спокойный, там работают три промприбора и 35 человек старателей. Добыча у нас в последние годы небольшая в связи с истощением россыпей в принципе, хотя прежде мы намывали и по 250 кг золота.

   Конечно, можно было бы купить новую лицензию, но тут возникает сразу несколько проблем. Первое. Понадобятся еще люди, и желательно опытные специалисты. А где их взять? На Колыме остались старики, алкоголики и немножко энтузиастов.  Наше поколение постепенно уходит на пенсию, а из молодежи получились, в основном, юристы, финансисты и продавцы-консультанты.

   Второе. У нас такие законы и подзаконные акты, что справиться с ними сможет не каждый. Одни отчеты и проекты чего стоят! В прошлом году у нас было 52 проекта и отчета на каждую лицензию, а, как я уже говорил, у нас их четыре. Стало быть, это 208 документов, некоторые из которых по 200-300 страниц. При том, что на добыче у меня работают 35 человек, я должен двоих держать только для оформления бумажной отчетности. И количество бумаг не зависит от масштаба предприятия — и для нас, и для «Сусуманзолота» их число одинаковое.

   А проверки! В прошлом году Росприроднадзор приехал проверять одну из наших лицензий. Прежде все было в порядке, а тут проверяющие пришли к выводу, что запасов по этой лицензии нет. Ну, «нарисовали» мы их...

   Запасы там есть, а вообще-то, какое кому дело? Я сдаю золото. Значит я его по этой лицензии добываю. Какие претензии? Тем не менее, поверяющие составили акт, что у нас этих запасов нет, то есть, предприятие не выполняет условия лицензионного соглашения.

— Чем это вам грозит?

— Как чем! Отъемом лицензии. А я хотел продлить ее на пять лет. Но после появления этого пресловутого акта, Магаданнедра отказались это сделать. Начался затяжной бюрократический процесс. Я пожаловался губернатору, тот вмешался в ситуацию, и в результате Магаданнедра продлили мне лицензию. Но на один год. А что такое год? За это время я не могу ни разведку там поставить, ни кредит в банке взять — возьмешь, в через год лицензию отберут.

   Но и на этом дело не кончилось. Мы уж подписали этот акт, думали, оштрафуют нас тысяч на 30, и дело с концом. Но нет, штраф выписали 400 тысяч и потребовали, чтобы я эти запасы убрал из лицензии. А это значит, что она автоматом исчезает. Мы не стали этого делать, и тогда Росприроднадзор обратился в прокуратуру. Прокуратура тут же встала на стражу закона. Благодать — ничего не надо делать — а плюсик в отчете появится. Это же не пропажу  2 тонн золота на КАЗе расследовать.  Тут же обязали нас убрать из лицензии запасы. Мы опять «не послушались». Прокуратура обратилась в Магаданский арбитражный суд, оттуда ответили, что сроки исполнения решения вышли. После этого прокуратура обратилась в Хабаровский апелляционный арбитражный суд, и вот 20 августа там будет рассматриваться наше дело.

— Может быть, там вопрос решится в вашу пользу?

— Не знаю. Мне прислали из Хабаровска запрос о предоставлении документов, но я ответил, что юриста у меня нет, пригласить его из Магадана я не могу — слишком далеко, дорого и не имеет экономического смысла (появление юриста имеет экономический смысл только при делах в несколько миллионов рублей), а в бумаготворчестве надо знать все нюансы законодательства, и, поверьте мне, их очень много. Поэтому написал — решайте сами, как совесть позволит.

— Но как же так, ведь, действительно, раз предприятие сдает золото по этой лицензии, значит оно там есть. Это же ясно.

— Беда в том, что занимаются этими проверками почти всегда люди, весьма далекие от проблем недропользования. Сидят молодые ребята, которые ничего не знают о золотодобыче, не понимают ее специфики. Но зато они хорошо ориентируются в многочисленных актах, постановлениях и приказах, знают, к чему можно придраться и как старателя ущемить.

   Вообще, я считаю, что у нас на Колыме малому и среднему бизнесу в сфере золотодобычи никто и ничем не помогает,  мы никому не нужны. Так хотя бы не мешали. И правительство области, и Министерство природных ресурсов и экологии уперлись в несколько крупных проектов, которые, кстати, контролируются москвичами. Да, если Наталка начнет давать по 20 тонн золота, это хорошо. Но в любой момент этот проект может остановится  по многим причинам.  А основу развития любого региона, как подсказывает мировой опыт,  составляет не крупный бизнес,  а именно мелкий и средний.  Это люди, которые постоянно  живут в регионе, которым дорога эта земля, и которые добывают немалую долю драгоценных металлов.

   Опять же не раз поднимался  вопрос о том, что добычу золота на техногенных россыпях надо освободить от НДПИ и дать некоторые другие льготы. Это было бы справедливо — ведь «техногенка» отрабатывается не первый раз, за эти россыпи уже платили налог, почему его надо уплачивать второй раз?

   К нам в Магаданскую область не раз приезжал президент РФ, и всегда поднимался вопрос и о «техногенке» и о вольном приносе и о возврате выдачи незначительных лицензий на уровень региона. Каждый раз недропользователям обещали эти вопросы решить. Последний раз после приезда В.В. Путина дело дошло до того, что законопроект от Магаданской области внесли на рассмотрение в Госдуму. Но потом появился альтернативный проект, депутаты стали их сличать, на этом все и закончилось.

   А ведь люди, которые могли бы заняться вольноприносительством, жили бы здесь, работали, кормили семьи. Пока же народ только уезжает в западные регионы страны, пустеет Колыма.

— Владимир Августович, вы хорошо знаете историю с пропажей двух тонн золота и 16 тонн серебра на Колымском аффинажном заводе. Ваше предприятие не пострадало от этого ЧП?

— Я еще в 2012 году писал жалобу губернатору на то, что КАЗ задерживает мне выдачу золота. Не знаю, что помогло, но в декабре того года мне золото вернули. В прошлом году в мае опять обращал внимание администрации области на положение  на КАЗе, но золото все же рискнул сдавать, и как-то пронесло. А вот другие предприятия пострадали очень сильно.

   Пропажа драгоценных металлов с аффинажного завода — случай беспрецедентный. Теперь этому заводу доверия нет. В нынешнем году я сдаю золото на Красноярский аффинажный завод...

   Все, что я вам рассказал, не прибавляет оптимизма старателям. Так что, я совершенно не уверен в завтрашнем дне нашего предприятия.  Моя оценка деятельности областной думы, правительства  области в отношении помощи малому и среднему бизнесу в золотодобыче — 2 балла. А президент РФ В.В. Путин в этот непростой для страны период требует, чтобы оценка в этой сфере была 5 баллов.

Елена ЗАЙЦЕВА