Черная полоса «черного золота»
- «Газета.Ру», 22 февраля 2016 года
Угольная отрасль ищет новые технологии на фоне падающих цен на сырье
Потребление угля в стране за последние пять лет упало на 14%, или 30 млн т, а цены на твердое топливо опустились до минимума. Производители предпочитают наращивать экспорт за рубеж, тем самым повышая доходность бизнеса за счет сильного доллара. Но в долгосрочной перспективе спрос на уголь за рубежом также упадет ввиду растущего интереса к экологически чистым видам топлива.
Российская угледобывающая отрасль оказалась на перепутье. Под ударом находятся почти 150 тыс. человек, работающих в отрасли. Из-за низких цен на уголь российские шахтеры уже начали терять рабочие места. Как заявлял председатель Росуглепрофа Иван Мохначук, в 2014 и 2015 годах работы лишились около 15 тыс. шахтеров. На фоне продолжающегося падения цен на продукцию в 2016 году под сокращения могут попасть еще 10 тыс. человек.
Уголь больше не в цене
Стоимость тонны коксующегося угля FOB Австралия за последние пять лет упала более чем в четыре раза: по данным Platts, если в 2011 году стоимость сырья достигала $300/т, то к февралю 2016 года цена тонны коксующегося угля FOB Австралия колебалась в районе $73–74.
Цены на энергетический уголь упали почти в три раза с 2011 года — с $142 до $53 за тонну.
И в ближайшие годы ситуация на мировом рынке вряд ли улучшится. В 2014 году впервые с начала XXI века мировое потребление угля перестало расти. Недавно аналитики Goldman Sachs обнародовали прогноз цен на коксующийся уголь. Согласно прогнозу, в 2016 году коксующийся уголь FOB Австралия будет торговаться в районе $75, в 2017-м вырастет до $78, а к 2018 году достигнет $83. Но есть и более пессимистичный взгляд: профессор экономики в Университете Центрального Квинсленда Джон Рольф в разговоре с The Guardian предположил, что тренд на снижение цен на уголь продлится еще четыре года.
Экология дороже сырья
В декабре прошлого года представители 195 стран мира подписали в Париже новое климатическое соглашение ООН, которое предполагает сокращение объемов выброса парниковых газов после 2020 года. В течение нескольких лет страны-участники разработают правила выполнения соглашения — как поддерживать развивающиеся страны на пути к переходу к чистой энергетике.
Но уже сейчас понятно, что поворот к чистой возобновляемой энергетике ударит по традиционной угольной промышленности, на долю которой приходится большая часть выбросов загрязняющих веществ: при сжигании 1 т угля образуется около 2,7 т углекислого газа.
Уголь остается основным топливом для электростанций в мире. Около 70% от общего объема добытого в мире угля идет на производство электроэнергии. Доля угольных электростанций в мировом объеме производства электроэнергии составляет более 40%. По данным Global Climate Project, ежегодный объем мировых выбросов CO2 составляет более 35 млрд т, более двух третей из них производятся путем сжигания ископаемого топлива.
Переход к более чистым видам сырья и производства электроэнергии повлечет за собой снижение потребления традиционных видов угля как внутри России, так и за ее пределами. За последние 15 лет в Евросоюзе построены 140 ГВт ветряных и 90 ГВт электростанций (это практически соответствует установленной мощности всей российской электроэнергетики), которые во многом заместили старые угольные станции. В США построены 70 ГВт ветряных станций и более 30 ГВт солнечных станций, идет перевод угольных станций на сланцевый газ. Китай, несмотря на доминирование угля в энергобалансе, уже также приближается к лидерству в сфере возобновляемой энергетики: построены более 140 ГВт ветряных электростанций и более 40 ГВт солнечных станций.
Пока российская угольная промышленность идет по пути наращивания объемов добычи. 2015 год стал рекордным: добыча достигла 371,7 млн т, на экспорт ушло порядка 152 млн т, или 41% от общего объема добытого в России угля.
Главный экспортный рынок для российского угля — страны Европы (Великобритания, Кипр, Финляндия, Польша) — наращивает поставки в страны Азиатско-Тихоокеанского региона.
Но они также присоединились к климатическому соглашению ООН, и не исключено, что в долгосрочной перспективе существенно сократят внутреннее потребление угля. Тем самым российский экспорт лишится части рынков сбыта.
Углю нужна химия
Игроки российской угольной отрасли видят частичное решение возникших угроз в диверсификации производства. При этом задуматься о развитии новых направлений необходимо уже сейчас. Речь идет об углехимии — глубокой переработке угля, с помощью которой можно производить синтез-газ, аммиак, кокс, угольный пек, смолу, пластмассы, красители и другие продукты.
Некоторые углехимические технологии рассчитаны на использование низкокачественного угля для получения продуктов газа. «При этом они более экологически чистые, чем сжигание твердого топлива, поэтому выбросы вредных газообразных загрязнителей, как и токсичных веществ вместе с золой, ниже», — пояснил Сергей Глазов из Института проблем химической физики РАН во время дискуссии за круглым столом о перспективах развития углехимии в России. Он подчеркнул, что углехимические технологии не только улучшают экологические показатели, но и повышают энергетическую эффективность производства.
Одним из примеров стала разработка новой технологии получения угольного пека, которой занимаются в Институте нефти и газа СФУ в рамках совместного проекта с «Русалом». Преимущество новой технологии — в повышении эффективности переработки угля (из тонны угля вместо 1,5–2% можно получить до 40% связующего пека), при этом почти отсутствуют газообразные отходы, рассказал профессор Института нефти и газа СФУ Николай Довженко, добавив, что пока потребность пека в России наполовину покрывается за счет импорта из Китая, Казахстана и других стран. Применение углехимических технологий может снизить себестоимость и в производстве стали, гранулированного чугуна, отметил гендиректор «Термококса» Сергей Степанов.
Осталось не более 15 лет
Задуматься о том, как реформировать угольную промышленность, нужно уже сейчас, полагают участники «круглого стола» по углехимии, состоявшегося в рамках Красноярского экономического форума.
«Ситуация очень плохая, внутренний рынок падает который год», — подчеркнул руководитель «Востсибугля» Евгений Мастернак.
«Многие крупные финансово-кредитные организации в Европе уже включают в бизнес-модели налог на выбросы, — рассказал «Газете.Ru» гендиректор En+ Максим Соков. — И только если модель выдерживает этот налог, она может быть принята. Это вопрос времени, рано или поздно налог будет. Нужно заранее подходить к тому, что мы должны искать варианты либо восстановления потребления, либо перераспределения рабочей силы».
«Углехимия — вещь хорошая, из угля можно делать много разных продуктов. Но это требует огромных капитальных затрат, много времени. К сожалению, подобной компетенции в стране нет», — сказал в Красноярске журналистам Владимир Рашевский, гендиректор российского производителя угля СУЭК. По его мнению, для развития отрасли требуются доступные кредиты на 10–20 лет с низкой ставкой.
