Зачем тебе права, недропользователь?

В 2024 году совещание Ассоциации недропользователей Забайкальского края состоялось 29 ноября. Как обычно, на нём планировалось озвучить и обсудить проблемы золотодобытчиков. Но не всё, что задумывалось, получилось.

Цель благая, но…

Для начала — небольшая ремарка. Ассоциация недропользователей Забайкальского края была создана в 2021 году с пафосной целью — защитить профессиональные интересы горняков, связанные с изучением, разработкой, добычей и реализацией полезных ископаемых. 

Цель объединения горняков была вполне понятной. Действительно, в отрасли есть масса проблем, которые требуется решать. Тем более что, согласно Государственному реестру участков недр, по состоянию на 26 декабря 2024 года в Забайкалье зарегистрировано 185 эксплуатационных лицензий на рудное и россыпное золото (БЭ), которые имеют 118 компаний. Кроме того, на территории региона действуют 79 разведочных (БР) и 650 поисково-оценочных лицензий на рудное и россыпное золото (БП). Также стоит отметить: в Забайкальском крае ежегодно добывают более десяти тонн россыпного золота. 

Словом, речь идёт именно о горняцком регионе. А значит, и решать отраслевые проблемы здесь крайне необходимо. 

Странное впечатление

Но вернёмся к декабрьскому совещанию Ассоциации недропользователей Забайкалья. На мероприятие были приглашены представители всех профильных ведомств. Понятно, что без чиновников в этом случае было не обойтись. 

В заседании приняли участие активные члены Ассоциации — руководители и ведущие специалисты добывающих компаний края: ООО «Артель старателей «Бальджа», ООО «Газимур», АО «Прииск Усть-Кара», ЗАО «Витимгеопром», ООО «Золото Дельмачик», ООО «Нергеопром» и других. 

То есть с составом участников всё было в порядке. Тем не менее совещание оставило странное впечатление.

Приведём такой пример — на встречу с недропользователями приехала группа молодых людей «нового призыва» из министерства природных ресурсов Забайкалья, которую возглавлял врио министра Павел ВОЛЖИН. Мероприятие не обошли своим вниманием и представители надзорных структур из природоохранной прокуратуры, Забайкальского управления Ростехнадзора, Ангаро-Байкальского территориального управления. 

При этом ни один из представителей забайкальской власти ни слова не сказал о проблемах в организации эффективной работы горной отрасли и о том, как помочь недропользователям, чтобы они могли больше добывать золота, а соответственно, и больше платить налогов. Никто не собирался оценивать вклад горняков в экономику региона, хотя отрасль является одним из главных его налогоплательщиков. 

Зато каждый представитель отдельной ветки исполнительной власти имел расширенный список претензий, подкреплённый мощной системой аргументов — списком законодательных актов и подактов. 

Недропользователи с интересом наблюдали за статусными чиновниками, видимо, где-то в глубине души лелея мысль: а вдруг им удастся объяснить логику своего «незаконного» поведения и убедить представителей власти в том, что им нужны помощь и поддержка? 

Эффективный надзор?

Здесь необходимо признать, что в сферу деятельности всех ведомств, в том числе и министерства природных ресурсов, не входит задача организовать эффективную работу горной отрасли. Возникает резонный вопрос: а что же тогда входит? Оказывается, главной функцией МПР является предоставление разрешений на ведение деятельности на территории региона с учётом множества условий. А затем чиновникам нужно «напрягаться» и осуществлять контроль и надзор, чтобы все условия соблюдались. Да уж, нелёгкая задача. 

Скорее всего, поэтому Павел Волжин рассказал, что команда работала эффективно и добросовестно. В 2024 году было зарегистрировано 65 недропользователей, а также выдано 105 разрешений на пользование водными объектами. За аренду лесных участков в федеральный бюджет «собрали» более 735 миллионов рублей. При этом краевой казне досталось свыше 43 миллионов рублей. А ещё в качестве расчётов и проверок были проведены согласования по 105 договорам.

Контрольно-надзорные мероприятия также были проведены, по мнению чиновника, эффективно и добросовестно. Они выявили 35 нарушений лесного законодательства и 31 нарушение водного законодательства и даже обнаружили ущерб объектам животного мира, оценённый на сумму более 34 миллионов рублей. При этом к ответственности были привлечены 18 должностных лиц. Также проверки выявили факты незаконной добычи драгоценных металлов. Словом, цифры должны были впечатлить участников совещания — даже по площади лесных пожаров (лес сгорел на территории в два миллиона гектаров) в 2024 году Забайкалье заняло второе место в стране. 

Ну да ладно, пожары — это стихия. А что же было с нарушениями? По словам руководителя регионального минприроды, основные огрехи недропользователей — это самовольный захват земель лесного фонда, снятие плодородного слоя почвы и незаконная рубка лесных насаждений. 

Картину дополнил заместитель руководителя Ангаро-Байкальского территориального управления Андрей ФАЛИЛЕЕВ. Он рассказал, что в настоящее время имеются проблемы по неисполнению компенсационных мероприятий. Так, в 2022–2024 годах в суды было направлено 24 иска с требованием компенсации по согласованной деятельности, из которых 18 удовлетворены, три прекращены, по одному направлен исполнительный лист в Федеральную службу исполнения наказания. Замруководителя напомнил, что восполнение водных биоресурсов является обязательным требованием, неисполнение которого является нарушением законодательства о рыболовстве, и за это предусмотрено наказание по административной статье. 

Хотя для горняков всё может закончиться и хуже. Так, начальник отдела горного надзора и надзора за маркшейдерскими работами Забайкальского управления Ростехнадзора Игорь Елизов упомянул о том, что недропользователи несут уголовную ответственность за произошедшую на их участке аварию. Также он уточнил, что план проверок на 2025 год уже согласован, поэтому ожидайте визита. …проверим, как вы ведёте деятельность в соответствии с планом развития, в соответствии с техническим проектом». 

На совещании взял слово и помощник Читинского межрайонного природоохранного прокурора Антон ЯНУШЕВСКИЙ, который перечислил основные нарушения недропользователей, выявленные в ходе проведения проверок. Это, главным образом, отсутствие разрешительных документов, нарушение правил безопасного ведения работ, выборочная непроектная отработка месторождений полезных ископаемых (приводящая к необоснованным потерям запасов ПИ), отхождение от проектной документации при проведении добычных работ, отступление от проектной документации, нарушение земельного законодательства, нецелевое использование земель, неперевод земель с хозназначения в промышленные, нарушение водного законодательства, ненадлежащее устройство руслоотводных каналов и прудов-накопителей, осуществление сброса загрязнённой воды в водные объекты, нарушение требования охраны окружающей среды при обращении с отходами производства. 

Ну а первый заместитель министра природных ресурсов Валерий ШРЕЙДЕР резюмировал все выступления своих коллег и признал, что в надзорных органах не хватает кадров, поэтому оформление документов для недропользователей затягивается. Кроме того, он отметил, что неправильный документооборот между органами власти и предприятиями создаёт «забюрократизированность» процесса, и почему-то предложил недропользователям подумать, на каких этапах можно минимизировать этот негатив.

В чём не прав недропользователь?

Добавим от себя: общеизвестно, что основные проблемы недропользователей связаны с огромным количеством законодательных условий (читай: актов и подактов), которые они обязаны соблюдать при освоении месторождений. Но на практике их очень сложно сопоставить с природными условиями, геологическими законами, сезонными графиками добычи или бизнес-планами. 

При этом, фигурально выражаясь, когда государство продаёт лицензию на участок с определёнными запасами драгметалла, оно выставляет на аукцион горшочек с золотом. А недропользователь должен заплатить за этот горшочек, потом аккуратненько найти его, отсыпать себе, сколько положено, а остальное положить на место и закопать. И при этом ничего не нарушить и не повредить. 

К сожалению, в горшочек золото никто не собрал. А формирование россыпных месторождений идёт по своим геологическим законам, которые очень часто становятся понятными только при освоении россыпи. При эксплуатации приходится корректировать и методы добычи, и объёмы запасов, и контуры россыпи, что чревато нарушениями… 

Техногенные же отложения считать месторождениями не рекомендуется, так как определить запасы и поставить их на баланс невозможно, а без соблюдения данных условий разрабатывать их нельзя. Но с экономической точки зрения это нерационально. Такие вот получаются «негосударственные» аргументы. И выходит, что лицензия — это документ, который не гарантирует, что твой участок не попадёт в зону, где добывать золото нельзя. И горшочек с золотом останется невостребованным… Поэтому государству нужно определиться в целях — выгодно зарабатывать на успешной деятельности предприятий или делать из них рецидивистов-нарушителей, выписывая бесконечные штрафы.

Нарушители-рецидивисты?

Работу горной отрасли наша редакция отслеживает уже больше восемнадцати лет. Мы побывали во всех регионах Дальнего Востока и познакомились со многими недропользователями. Как добывают золото, знаем не понаслышке, а о проблемах золотодобытчиков очень подробно рассказываем на страницах печатного издания «Наш регион — Дальний Восток» и публикуем эти материалы на портале NEDRADV.

Считать недропользователя нарушителем-рецидивистом мы не согласны, поскольку предприятия, которые ведут сложную хозяйственную деятельность, как правило, сами заинтересованы в установлении понятных правил. Им выгоднее работать законно — платить налоги, предоставлять рабочие места, соблюдать безопасность производства и экологическую безопасность. Они, как никто, заинтересованы в увеличении объёмов добычи и получении прибыли, а значит, в качественной отработке месторождения с максимальным извлечением полезного компонента. 

Их деятельность как на ладони. Не спрячешься. 

Поэтому основные нарушения связаны как раз с невозможностью выполнить определённые требования закона и отсутствием методик при проведении работ. 

Основные проблемы

Ну а мы вспомним основные отраслевые проблемы, о которых рассказывали в бизнес-газете «Наш регион — Дальний Восток» и на отраслевом портале NEDRADV. Они также были озвучены на совещании в Забайкалье. 

Во-первых, это тема техногенных месторождений, которую мы обсуждаем с 2010 года. И если вначале она была актуальна для Магаданской области, то позднее — и для других регионов. Речь идёт о добыче полезных ископаемых на техногенных участках. Если ранее колымчане десятилетиями эффективно вели такую отработку одновременно с ГРР при помощи разведочно-эксплуатационных полигонов (РЭП), то потом такая методика была запрещена. Законодатели, по сути, не предложили взамен ничего более толкового, и это создаёт серьёзные препятствия для освоения техногенных участков. А при сегодняшнем истощении запасов такая ситуация крайне болезненна и для рынка, и для государства. 

Во-вторых, проявилась ещё одна проблема — переотхода и недоотхода, связанная с условно «некачественной» геологоразведкой, когда объёмы добытого предприятием металла превышают защищённые запасы месторождения. Такие казусы, как правило, случаются при отработке техногенных месторождений, но могут возникать и при отработке целиковых месторождений. Как отмечают наши ньюсмейкеры, на этапе разведки и проектирования ошибки в подсчёте запасов по категории С1 могут быть очень значительными. Нередко разночтения достигают и 20, и 30, и даже 40 процентов. Как при таком раскладе можно заложить в проект конкретные параметры, да ещё им следовать — остаётся неясным. 

В-третьих, по-прежнему актуальна проблема, связанная с особо защитными участками леса (ОЗУ), когда государство продаёт лицензии, но работать в их рамках просто невозможно, поскольку соответствующие лицензионные участки попадают в территорию ОЗУ. С одной стороны, есть распоряжение Правительства РФ от 23 апреля 2022 года № 999-р (перечень некапитальных объектов) и распоряжение Правительства РФ от 30 апреля 2022 года № 1084-р (перечень капитальных объектов), а также таких структур, как природоохранная прокуратура и Росприроднадзор, которые запрещают осваивать площади, попадающие в ОЗУ. С другой — Росприроднадзор и Роснедра требуют от недропользователей выполнить условия пользования недрами и технических проектов, содержащих требования по объёмам геологического изучения и добычи руды. Невыполнение этих требований влечёт за собой риски досрочного прекращения права пользования недрами. 

Генеральный директор АО «Прииск Усть-Кара» Валерий КОТЕЛЬНИКОВ говорил об этом так: 

— Ситуация с ОЗУ уже давно требует кардинальных законодательных решений. Судите сами: государство продаёт недропользователю лицензию за большие, а порой и очень большие деньги. Подразумевается, что речь идёт именно о ценной бумаге — ценной, специально это подчёркиваю. Но затем нередко случается настоящий казус — лицензионный участок оказывается на территории ОЗУ, и работать нам нельзя. Но! Не работать тоже нельзя, ведь по закону мы обязаны добывать золото согласно лицензионным соглашениям. Понимаете, одно государственное ведомство требует начать добычу, а другое говорит: нет, вы не имеете на это права. 

Наконец, в-четвёртых, развитию горной отрасли мешает просто запредельная бюрократия — оформление различных разрешительных документов может занимать и год, и полтора, и даже два. Здесь даже не стоит перечислять, чего именно касаются эти документы — перевода земель в другие категории или оформления аренды, поскольку тяжеловесность бюрократических процедур затрагивает все аспекты деятельности отраслевых компаний и существенно затрудняет процесс освоения недр. В результате страдает не только бизнес, но и государство, не получающее дополнительные налоговые поступления в бюджеты всех уровней. 

Правовой коллапс?

Если подвести итог этого совещания Ассоциации недропользователей Забайкальского края, то он окажется крайне неутешительным. Почему? 

Процесс использования российских недр регулирует много различных государственных ведомств, и каждое из них выполняет работу согласно своему регламенту, который не имеет права нарушить. При этом нет ни одной структуры, которая защищает права недропользователя. А представители власти говорят прямо: чтобы изменить правило, необходимо создать правовой прецедент. Подавайте в суд. 

Поэтому для регулирования этих процессов необходимо создавать государственный институт для защиты горной отрасли от государства. В государственных интересах. 

Вместо послесловия

В отраслевой структуре экономики Забайкальского края горнорудная отрасль формирует основную часть валового регионального продукта (ВРП). На долю предприятий по добыче полезных ископаемых по итогам 2021 года приходилось 75,5% объёма промышленного производства. А в сальдированном финансовом результате региона за 2023 год вклад предприятий горной отрасли составил 91%. 

К сожалению, оценить вклад конкретно золотодобытчиков в экономику региона редакции не удалось — Забайкалкрайстат таких сведений не предоставляет. 

Но по объёмам золотодобычи Забайкалье входит в первую пятёрку золотодобывающих регионов России. Официальной статистики по добытому драгметаллу правительство региона не ведёт, поэтому достоверных цифр по объёмам отгрузки золота нам найти не удалось. 

Например, в 2022 году, по оценкам аналитиков, на территории Забайкальского края было добыто около 27 тонн золота. Эти объёмы, кстати, сопоставимы с предоставленными недропользователям квотами на поставку золота. 

На площадках Восточного экономического форума губернатор региона Александр ОСИПОВ заявил: «Мы входим в топ-5 регионов по добыче золота, добывая 38,8 тонны». 

В 2023 году, по данным минэкономразвития Забайкалья, в регионе было добыто 37,3 тонны металла — 26,6 тонны рудного и 10,7 тонны россыпного золота. 

Эти цифры крайне разноречивы, и пока их никто не объясняет.

Конечно, правительство региона рассчитывает на недропользователей, когда разрабатывает «наполеоновские» планы по развитию экономики Забайкалья, в которой горнорудной отрасли уделяется главная роль. Это очень убедительно зафиксировано в «Стратегии социально-экономического развития Забайкальского края», утверждённой в 2023 году. Например, к 2035 году ожидается, что объём промышленного производства по виду экономической деятельности «Добыча полезных ископаемых» вырастет в три раза к уровню 2021 года, а объёмы золотодобычи увеличатся до 85 тонн. Так что про планы мы всё поняли. Хочется спросить: а как будем их реализовывать? Увы, на ответ мы даже не рассчитываем. Но и нам, и недропользователям очень хотелось бы его получить.

автор Ирина ШИРЯЕВА